Тина Канделаки у Познера
Полный вариант интервью программы Первого канала «Познер» от 6 февраля 2011 года.
Познер: В эфире программа «Познер», гость программы – телеведущая, публичный деятель, деловая дама Тина Канделаки. Хороший вечер.
Канделаки: Хороший вечер, Владимир Владимирович.
Познер: Я желал вас назвать по имени-отчеству Тинатин Гивиевна, но сделал вывод, что, возможно, не нужно, да? Разрешите Тиной вас именовать?
Канделаки: Вы понимаете, приятно, по причине того, что редкий человек может в один момент выговаривать и мое имя, и мое отчество.
Познер: Ну что вы, это не верно сложно. В то время, когда различные люди выяснили, что вы станете у меня в программе (мои друзья, я о вторых не говорю, но их много), не было ни одного, что бы не выразил удивления, а кое-какие кроме того говорили: «Ну из-за чего?» Как вы думаете, из-за чего такая реакция?
Канделаки: По причине того, что, возможно, ваши друзья, как, фактически говоря, вы сами, весьма интересуются тем, что происходит сейчас в стране. И точно кто-то из них разделяет мою позицию, кто-то не разделяет. Имеется такие люди, каковые, возможно, считают меня выскочкой, и, возможно, для людей, каковые вычисляют меня выскочкой, страно, что я сейчас у вас в гостях.
Познер: Я им заявил, что мне весьма интересно с вами говорить, не говоря о позиции. Так что будем говорить. Желаю вам заявить, что меня ни при каких обстоятельствах не интересует личная жизнь моего гостя. Я имею в виду весьма личную. Меня совсем не тревожит. Я это вам говорю, по причине того, что вопрос, что на данный момент я вам задам, быть может, покажется, что из данной области. Не из данной области – и вы осознаете из-за чего.
Значит, смотрите. В издании семь дней And The City в 2007 году (это был номер за январь и декабрь уже 2008 года), говоря о собственных отношениях с мужем, вы сообщили: «Я, грузинская девочка, забеременела вне брака». А позже в издании «Отдохни!» (это уже от 29 сентября 2011 года) вам задали вопрос, что действительно, что вы вышли замуж уже по окончании того, как забеременели, и вы отвечаете: «Откуда вы берете такие вопросы? Это неправда.
Я вышла замуж 5 ноября 1998 года и родила Меланию 11 января 2000 года, другими словами спустя год и три месяца по окончании свадьбы». Так вот, меня не интересует, в то время, когда вы забеременели. Меня интересует, из-за чего неправда?
Это по большому счету у вас не редкость так, что вы то так рассказываете, то эдак?
Кнделаки: Обманываю?
Познер: Ну, так получается.
Канделаки: Вы понимаете, Владимир Владимирович, эти интервью датированы именно тем временем, в то время, когда я сама довольно часто отвечала на вопросы и не всегда позже пристально просматривала интервью, каковые я даю. на данный момент, к примеру, любое интервью, которое я даю, я лично позже правлю. Непременно, возможно, я что-то говорила в запале. И частенько, в то время, когда я позже обратно приобретаю интервью, интерпретация бывает разнообразной. Маленькая модальность, а суть изменяется.
Вы полностью справедливо увидели, две эти вещи смогут продемонстрировать меня как человека, что лжет. У меня нет никакого предлога лгать – я могу сообщить, как было в действительности.
Познер: Не интересует. Меня интересует лишь это.
Канделаки: Нет, я про интервью – я же не про секс на данный момент, Владимир Владимирович. О чем вы рассказываете? Я кроме того не рискну с вами об этом сказать.
Познер: Ну из-за чего? Об этом я могу сказать, но это не в данной программе.
Канделаки: Я знаю, исходя из этого я и оговорилась.
Познер: Я говорю о втором. Что сходу сперва меня смущает: я говорю с человеком, что будет сказать мне правду либо будет говорить в зависимости от события?
Канделаки: Нет, нет. Я вам сообщу все, что было в действительности. Вы имеете возможность задавать мне все вопросы. По этому вопросу я отвечу кратко.
Для моих своих родителей по большому счету было неприемлемым то, что я жила с мужем вне брака какое-то время. Мы весьма скоро исходя из этого поженились. Остальные вещи – это всего лишь клевета.
Познер: Второй вопрос. Вы как-то сообщили: «Я делаю лишь то, что содействует формированию моих проектов». Ваш приход ко мне – это из данной области?
Канделаки: Это канал коммуникации, Владимир Владимирович. Очень многое из того, что я делаю, испытывает недостаток в разъяснении. И пренебрегать каналами коммуникации довольно глупо.
У вас один из самых замечательных каналов коммуникации в стране. Не так много в стране интервьюеров — по версии Венедиктова, всего трое: вы первый, он второй, я третья, — каковые позволяют поболтать с большой аудиторией и донести собственную позицию. Ко мне большое количество вопросов, вы это сообщили в начале интервью, сославшись на собственных привычных.
Познер: Другими словами ответ: да.
Канделаки: Да, я, само собой разумеется, желаю этим воспользоваться.
Познер: Еще один сугубо персональный вопрос. Сейчас, я наблюдаю, у вас не крест. Но я видел ваши фотографии, где кресты: мелкий, большой, различные. И меня вот что интересует.
Я неверующий человек (все это знают, но на всякий случай). Но я знаю, что верующий человек по большому счету носит крест не как декорацию. Не снимает и носит.
Вы-то сами верующая?
Канделаки: Да. И вы понимаете, я довольно часто отвечаю на данный вопрос. Вы, возможно, замечательно понимаете грузинские короткометражки, наблюдали грузинские короткометражки?
Познер: Само собой разумеется.
Канделаки: И вы, возможно, видели, что по большому счету у грузин необычные отношения со священниками и отношение к вере. Мы значительно легче о них говорим и значительно несложнее относимся к атрибутам веры. У грузинских дам это принято, у тбилисских в особенности — и декольте, и крест, что, фактически говоря, с позиций истово верующего человека есть неприемлемым. Не крест обязан украшать декольте и не декольте должно быть рядом с крестом.
Но я тбилисская грузинка, и я так привыкла. У нас это считалось прекрасным.
Познер: Имеется выражение (фактически, это американское выражение) self-made man — человек, мужчина, что самого себя сделал. О вас возможно, непременно, сообщить self-made woman — дама, которая сама себя сделала. Вы и сами говорили, что «у меня нет и ни при каких обстоятельствах не было ни спонсоров, ни поклонников, каковые сообщили бы: „Девочка, вот тебе, дорогая, мильон, делай с ним, что желаешь, и можешь не отдавать“. Я всего получала сама».
Как вы думаете, из-за чего точно весьма многие к этим словам относятся, мягко говоря, с недоверием? Так как это так. Либо вы думаете, что вам верят, в то время, когда вы это рассказываете?
Канделаки: Зависит от людей, Владимир Владимирович.
Познер: У вас нет ощущения, что все-таки большая часть сходу на такие слова как-то реагируют: «Ну да, знаем мы, как без помощи и без покровителей», и без того потом. Нет?
Канделаки: В современной России, да по большому счету в истории всегда было большое количество примеров, в то время, когда дама, владеющая с позиций общества наружностью Я попытаюсь на данный момент не смотреться глупой. Я к себе достаточно робко отношусь, я не считаю себя прекрасной дамой. В случае если вам данный вопрос будет увлекателен, я растолкую из-за чего.
Но в случае если кто-то по большому счету даму вычисляет прекрасной, то постоянно найдётся кто-то, кто будет ее подозревать и вычислять, что красоту легче всего монетизировать через то, о чем вы рассказываете. Просто так сложилась жизнь. В случае если вам будут увлекательны подробности моей биографии и объяснение того, из-за чего она так сложилась, я растолкую
Познер: Да я подробности вашей биографии знаю и начитался материалов о вас такое количество, что легко уже кроме того устал от них, я сильно удивился, по причине того, что их довольно много и весьма детально.
Канделаки: А у меня по-второму – я просматривала фрагменты из вашей книги. Вы понимаете, это как глоток воды у человека, которому весьма хочется выпивать. Я прочла фрагмент, что «Комсомольская правда» дала, и мне так захотелось выпить данный стакан до конца.
Но не получилось.
Познер: Благодарю вас громадное за похвалу. Значит, смотрите. Что, по-вашему, в действительности сейчас необходимо, дабы добиться успеха в Российской Федерации, стать известным, раскрутиться?
По большому счету, как вы вычисляете, таланта, трудолюбия и упорства достаточно? Либо еще что-то второе необходимо предъявить публике, на ваш взор? Вы добились, в этом нет никакого сомнения.
Как вы ответите на мой вопрос?
Канделаки: Я на первое место поставлю, возможно, трудолюбие. Это нескончаемое трудолюбие. Я даю работу людям, у меня в коллективе трудится 280 человек. И у меня были случаи, в то время, когда со мной начинали трудиться весьма гениальные, подающие надежду юные люди, я в них влюблялась творчески, я создавала им условия, и позже в какой-то момент отечественные отношения входили в тупик, по причине того, что они не выдерживали.
на данный момент по большому счету скорость, с которой мы живем, скорость, с которой мы перемещаемся, скорость, с которой мы ставим новые задачи приятель перед втором, очень высока. По большому счету, человек на это (вы как биолог замечательно понимаете) не вычислен. Исходя из этого воля и трудолюбие. В случае если у человека имеется воля и трудолюбие, то тогда при наличии упорства и таланта он может добиться результата.
Но первостепенен, к моему глубочайшему сожалению, не талант, по причине того, что гениальный человек, если он не упорен Зависит, опять-таки, от того, как он передает данные обществу. В случае если у него имеется блог, ЖЖ, Twitter, Facebook, быть может, он бывает успешен с позиций того, что у него имеется персональный канал коммуникации, не зависящий от работодателя, по которому он может доносить собственную позицию до общества. Однако вы подразумеваете под успехом.
Успех – это деньги, либо успех – это известность, либо успех – это предельное число людей, каковые разделяют твою позицию? Что вы подразумеваете под этими словами?
Познер: Я полагаю, что для большинства зрителей это, само собой разумеется, деньги и известность, в первую очередь.
Канделаки: Сейчас не все люди, каковые известны, как вы осознаёте, смогут тут же монетизировать собственную известность в эквивалентную сумму денег, и напротив. Дабы иметь и известность, и деньги, тогда, само собой разумеется, прежде всего трудолюбие и воля.
Познер: Но вы вычисляете, что перечисленных вами вещей – это трудолюбие, талант, целеустремленность – достаточно?
Канделаки: Само собой разумеется, нет.
Познер: А что еще? Везение, возможно? Нет?
Канделаки: А также. Но это не основное. Возможно, по причине того, что мне не так довольно часто везло. Я не могу вам заявить, что мне везло. на данный момент ко мне на работу приходят люди, им 22 года, и им в их 22 везет значительно больше, чем мне в мои 22. Мне в мои 22 не везло – мне нужно было легко очень большое количество трудиться. Да, везение.
Но везение весьма скоро проходит. Это весьма эфемерная вещь, надеяться на нее не имеет смысла.
Познер: Нет, это я осознаю.
Канделаки: Мы же не в карты играем, верно? Мы же тут карьеру строим, в случае если мы об этом говорим. Понимаете, это такая вещь, которая человека может ввести весьма скоро в заблуждение. Ты себя начинаешь оценивать неадекватно.
Еще принципиально важно при всем наряду с этим оценивать собственные возможности адекватно. А человек, которому везет, перестает себя так оценивать – он считает, что все получается.
Познер: Вы на данный момент возглавляете собственную компанию. Грезите, как я просматривал, войти в перечень десяти самых богатых людей мира по Forbes. Вы грезите приобрести личный самолет.
Еще не приобрели, кстати?
Канделаки: Смеетесь, да, нужно мной?
Познер: Нет! Вы в действительности же грезите приобрести самолет?
Канделаки: А вы же понимаете, из-за чего я грежу.
Познер: Да, знаю. Но вы уже приобрели?
Канделаки: Само собой разумеется, нет. Вы и это понимаете.
Познер: Я вам хочу этого, кстати.
Канделаки: Правда?
Познер: Полностью. А из-за чего? Я бы также желал.
Я знаю, что я ни при каких обстоятельствах не буду иметь хватает денег, но по большому счету, само собой разумеется, это страшно эргономичная вещь.
Канделаки: Возможно я тут поясню? Это принципиально важно, дабы люди осознавали. По причине того, что желание иметь самолет может характеризовать меня как человека весьма тщеславного.
Но легко природа этого самолета крайне важна. Откуда по большому счету эта мысль, эта мечта появилась? У меня были сверхсложные отношения с папой, и я безумно обожала собственного отца как дочь, которая поздно появилась, и это ясно. И мой отец не легко болел. И сейчас он не имел возможности приехать в Тбилиси – он похоронен в Москве.
А я весьма желала, дабы он приехал и дабы мама также приехала. А потому, что нереально было лететь простым рейсом, я ему сказала: «Отец, в обязательном порядке у нас будет самолет, на борту которого будут грозой, они будут смотреть за тобой. И в то время, когда самолет сядет в Тбилиси, все твои приятели придут, заметят, что ты в обязательном порядке приедешь, ты возвратился». Для меня это весьма принципиальная вещь, по причине того, что я ему это когда-то давала слово.
Все, что я ему давала слово, вы станете смеяться, я все выполнила, впредь до того, что, осознайте верно, мои родители были простыми людьми, для них мой переезд в Москву был огромным событием, они кинули жизнь, друзей, товарищей, работу и переехали из-за меня ко мне. И я когда-то папе заявила, что «отец, ты знаешь, я тебе обещаю, в карьере я все сделаю». Что было тогда для людей, живущих в Тбилиси, в карьере журналиста понятными точками успехи успеха?
Это ТЭФИ, это работа, допустим, на Первом канале. Возможно, мало кто знает (и я этого ни при каких обстоятельствах не сказала), но мой папа досмотрел «Две звезды» и умер. Вот такое необычное совпадение. Для него это было принципиально важно, он желал видеть мой успех.
Мы, грузины, в этом смысле, возможно, так же, как и прежде любим белую «Волгу», так же, как и прежде желаем, дабы вино было на столе.
Познер: Из-за чего «Волгу»? Лучше было бы белый роллс-ройс, само собой разумеется.
Канделаки: Это уже, понимаете, современные грузины. Ветхие грузины обожают белую «Волгу».
Познер: Самолет – ясно. А Forbes? Мечта о Forbes – это совсем второе, не так романтично, правда же?
Канделаки: Это принципиально важно для компании. В то время, когда ты берешь на себя ответственность за вторых людей и в то время, когда рядом с тобой достаточное количество людей Для меня 280 человек – это довольно много, для меня и для моего партнера Васи Бровко. Принципиально важно людей вдохновлять. Люди желают осознавать, что успех в Российской Федерации вероятен честным методом. Я же не просто говорю, что я войду в список журнала «Форбс», я говорю, что я честно войду в список журнала «Форбс».
Это серьёзная поправка.
Познер: Другими словами Forbes – это не столько для вас, сколько для компании?
Канделаки: Нет. Это людям, каковые трудятся со мной, которым я каждый день говорю о том, что успех связан только с ними, а не с тем, что необходимо встроиться в какие-то схемы, каковые позволяют стремительного успехи успеха не совсем честным методом. В это, к сожалению, в Российской Федерации сейчас также устойчиво верят, что честного успеха не бывает.
Познер: В бизнесе, вы имеете в виду?
Канделаки: Само собой разумеется.
Познер: Вы рассказываете, что вы довольно много трудитесь, спите по 4-5 часов. И рассказываете: «Чем больше у людей власти, влияния, известности, тем больше цена за данный успех, за влияние и без того потом». Вы какую цену платите за собственный успех, за собственный влияние?
Канделаки: Возможно, самое тяжёлое – это количество людей, каковые при твоем успехе приобретают право, и они имеют это право, сказать о тебе нелицеприятные вещи. Но тебе самому в какой-то момент (и вы точно со мной согласитесь) это делается, скажем, не так уже больно, не так остро. Но вот участникам семьи не редкость весьма больно. Это та цена, я считаю, по причине того, что любой раз мне приходится моей маме растолковывать то либо иное высказывание в мой адрес. Для меня это принципиально важно.
Для меня вывод моей мамы есть основополагающим сейчас.
Познер: Вот вам цитата: «Сейчас на фоне второго процесса по делу начальников НК ЮКОС М.Б.Ходорковского и П.Л.Лебедева общество выяснилось втянуто в кампанию дискредитации судебной совокупности. Широкая дискуссия об обеспечении независимости суда и судей превратилась упрочнениями некоторых публичных активистов в манипулирование публичным мнением и беспрецедентное давление на правосудие». Вы определите это?
Откуда это?
Канделаки: Само собой разумеется. Это же из письма.
Познер: Из призыва 55-ти, что был подписан, например, вами 5 марта, в сутки смерти Сталина. Может, вы этого не знали? Но я желал задать вопрос.
С течением времени вы не сожалеете о том, что подписали это письмо?
Канделаки: Зависит от того, что вы имеете в виду. Я подписывала письмо в защиту судей.
Познер: Это я уже слышал.
Канделаки: Вы же осознаёте. И я это буду вечно повторять. Однако меня ж никто не задаёт вопросы и не слышит. По причине того, что весьма комфортно применять в политических целях для дискуссии это письмо.
Что касается людей, каковые сейчас не воображают угрозы обществу, я вам конкретно сообщу, что они не должны сидеть в колонии.
Познер: Я не об этом задаю вопросы вас. Я задаю вопросы о самом письме. Вот я просматривал — так начинается это письмо.
Это начало.
Канделаки: Да, но в том месте же имеется продолжение.
Познер: Имеется. В том месте целое письмо.
Канделаки: Само собой разумеется. И в этом продолжении говорится о том, что на судей не должно появиться давление. Это и в ваших заинтересованностях, и в моих заинтересованностях, и в интересах людей, каковые нас с вами наблюдают и каковые меня а также осуждали.
Познер: Другими словами, в случае если возвратиться к тому вопросу, что я вам задал, сейчас, вспоминая это письмо да и то, что в том месте написано, если бы вам внесли предложение его второй раз, то вы бы его снова подписали?
Канделаки: Отвечу, Владимир Владимирович. Сказать вам «нет» — это сказать о том, что я безответственный человек, что подписывает что попало, не вспоминая. У меня в жизни довольно много поступков (и мы с вами на данный момент об этом говорили), за каковые я буду нести ответственность всю собственную жизнь.
Я не опасалась выполнять поступки, я не опасалась ошибаться. И я не опасалась а также отвечать за собственные поступки. Я повторяла и повторяю: я считаю, что на судей не должно выясняться давление.
Познер: Ясно.
Канделаки: Наряду с этим перед вами сидит тот самый человек, что вместе с нашим с вами втором Алексеем Алексеевичем Венедиктовым лично летал к Михаилу Николаевичу Саакашвили, дабы вытащить из колонии человека.
Познер: Покинем Саакашвили на минуточку, мы к нему возвратимся. Не то что он дико меня интересует, но меня интересуют ваши отношения. Я тут задаю вопросы лишь вот что. Вы не вычисляете, что подписание этого письма вами было неточностью?
Вашей?
Канделаки: Если бы я знала об интерпретации того, как это письмо подпишут, я бы точно, подписывая это письмо, сделала огромное сообщение о том, из-за чего я его подписываю, выделив обстоятельства моего подписания.
Познер: Прекрасно.
Канделаки: Давайте продолжим тогда разговор и скажем честно. Люди же не стали меня задавать вопросы, что я считаю по поводу Ходорковского. Они стали огульно меня обвинять в том, что я подписала письмо против Ходорковского.
Договорите тогда до конца, Владимир Владимирович.
Познер: Я вас не об этом задаю вопросы. Если бы я желал об этом знать, я бы вам данный вопрос поставил. Не редкость, что мы подписываем какие-то вещи, а позже через какое-то время понимаем, что напрасно, не смотря на то, что я желал другого.
Я лишь это вас задаю вопросы.
Канделаки: Возможно я тут?.. Легко мне принципиально важно это донести до людей, каковые меня обвиняли, оскорбляли и говорили в моей адрес весьма нелицеприятные вещи. Я знаю, что вы весьма сильный человек, и в вашей судьбы были моменты, в то время, когда вы признавались и говорили о том же Иновещании, что «да, я занимался пропагандой».
Познер: Да, да.
Канделаки: И для меня это пример, как человек может спустя какое-то время, поняв собственный ответ, переоценить его и сделать вывод, что он был прав либо не прав. Не так много времени прошло. Я сталкивалась с русским судом.
Повторяю, я считаю, что на российский суд не должно выясняться давление ни со стороны власти, ни со стороны общественности. Я в этом ничего нехорошего не вижу. И я считаю, что это справедливо. И одновременно с этим, возвращаясь к этому письму, в том месте довольно много говорилось о том, а что за компания, а как его состряпали, а как его написали.
В случае если я желаю высказать какую-то точку зрения, мне абсолютно все равно, кто находится рядом со мной и где я ее говорю. Основное, дабы я сказала одно да и то же.
Познер: Прекрасно. День назад, нет, позавчера было аж четыре митинга. На Калужской площади, шествие до Болотной — это было «За честные выборы». На Поклонной в поддержку Путина, «Нам имеется что терять» — лозунг был таковой.
Позже, был митинг Жириновского на Пушкинской площади и еще митинг на Сахарова, что собрал мало народу, но однако, Новодворская данный митинг организовала. Если доверять интернету, послушайте пристально, я цитирую его: «Потусовавшись на Якиманке с оппозицией, телеведущая Тина Канделаки собралась ехать на провластный митинг на Поклонную гору». Это правда либо нет?
Вы отправились в том направлении? Вы были и в том месте, и в том месте?
Канделаки: Это так приятно, что вы так пристально относитесь кроме того к самым некомпетентным СМИ, по причине того, что я бы с вами желала об этом поболтать, как из «Твиттера» вырываются твиты, и я легко любуюсь на эту практику, которая стала уже в журналистике хорошим тоном, – оторвать какой-то твит, пришить его к какому-то точке зрения, не факту
Познер: Я задаю вопросы, правда либо неправда?
Канделаки: Да. Отвечаю. Я была на Якиманке, я выкладывала деятельно много видео. Я была на Поклонной горе, в то время, когда митинг лишь начинался, по причине того, что я живу рядом (я ехала с Кутузовского).
И позже я в том направлении также заехала и взглянула.
Познер: Другими словами вы были и в том месте, и в том месте?
Канделаки: Я и в том месте, и в том месте, конечно же, взглянула, по причине того, что я отдаю себе отчет, что я была и до этого на Болотной, на Сахарова, я была и в качестве наблюдателя, я и журналист, я и публичный деятель, я большое количество об этом высказываюсь, и руководствоваться чьим-то мнением, в то время, когда о чем-то говорю, я не желаю. Я желаю руководствоваться лишь фактами. Исходя из этого, само собой разумеется, я была и в том месте, и в том месте.
Недолго. Я обязана согласиться вам честно, что я была весьма кратко, по причине того, что на прошлом митинге я заболела и продолжительно болела, в то время, когда был митинг.
Познер: Да, холодно, само собой разумеется. В собственном блоге вы говорили достаточно забавную историю о том, как в школе вас дразнили «Тиной болотной» по окончании песни Черепахи Тортиллы «Затянуло бурой тиной гладь древнего пруда». Но позже, в то время, когда на экранах показалась Тина Тернер, все это, само собой разумеется, изменилось, вы стали в какой-то степени кроме того героиней.
Вот Ксения Собчак сейчас именует вас «болотным оборотнем», вы в курсе?
Канделаки: Не только так, что вы. Она довольно много эпитетов в мой адрес через Twitter информирует.
Познер: А из-за чего?
Канделаки: Не знаю. Честно сообщить вам, Владимир Владимирович Вы прям желаете про это дамское поболтать?
Познер: Нет, я желаю осознать из-за чего. Как вы осознаёте, все-таки она человек, с которым вы имели какие-то отношения.
Канделаки: Да, на этом канале, причем неоднократно.
Познер: Да. Из-за чего внезапно такое?
Канделаки: По большому счету все, что касается оскорблений, давайте соберемся, отфолловим, ударим, побьем, что-то такое сделаем – вот это все бабство, на мой взор. Я бы не желала, дабы ваша аудитория и ваша передача…
Познер: Прекрасно, покинем это. Мне это было любопытно. Возвратимся к митингам.
Значит, вы были недолго, но все-таки у вас какое-то чувство, возможно, было от того и от другого? Поведайте.
Канделаки: На Якиманке я легко уже попала, в то время, когда шла колонна националистов. Она была немногочисленной – я выкладывала эти видео в «Твиттере», — но это было страшно. Я не могу, осознайте верно, это мои внутренние ощущения, по большому счету пребывать рядом с людьми, каковые идут под тёмными знамёнами, у которых остекленелый взор и каковые, кстати, отлично подготовлены.
Красивый мерчендайзинг, могу вам сообщить, вся атрибутика, знамёна, организация – превосходно. Но страшно, я вам сообщу это честно.
Познер: Я также был, я шел пешком от Калужской и до Болотной. Сперва я обогнал коммунистов – их было в том месте довольно много, с знамёнами и без того потом. Позже националистов, позже я их обогнал…
Канделаки: А позже уже в общегражданскую, возможно, попали.
Познер: Да, в общегражданскую. Исходя из этого у меня какое-то имеется более-менее цельное чувство от этого.
Канделаки: Чувство, как от радуги. Различные цвета не только с позиций знамён, но и с позиций людей. Различные люди в этих колоннах. Довольно много красивых прекрасных ярких умных чистых лиц, среди них и моих друзей. У меня приятели были и родные и в том месте, и в том месте, и я по большому счету не желаю дробить собственный народ. Понимаете, вспомнилось, как Ленин сказал: «В то время, когда я рву с людьми политически, я рву с ними и лично».
Исходя из этого у меня было изначально хорошее отношение и к тем людям, и не к тем. Не по причине того, что я ко всем желаю пристроиться, а по причине того, что я считаю, что людей по их политическим взорам, в случае если это не националисты (для меня это принципиально), — это коммунистическая античеловеческая бредятина.
Я шла, я видела, были люди, каковые мне полностью неприемлемы, были люди, с которыми я достаточно большое количество времени в собственной жизни совершила (это коммунисты), по причине того, что я была взрослая девочка, в то время, когда СССР упал. И были люди, которых я могу назвать моими приятелями, моими друзьями. Моих сотрудников в том месте было большое количество, Владимир Владимирович.
На протяжении всех митингов они шли, и я была лишь за и сама вместе с ними ходила. Позже на Поклонной я была. В том месте также были друзья, в том месте были различные люди, я могу вам сообщить. Другими словами, возможно, на Поклонной людей, так называемых бюджетников, было заметно. По крайней мере, в том кругу, в котором я стояла, их хватало большое количество. Но одновременно с этим не могу вам не заявить, что я в том месте видела собственных привычных.
Я так и приходила, фактически говоря: мы созванивались с приятелями, я доходила в том направлении, мы какое-то время шли, и позже я подошла в том направлении и также с приятелями постояла, поболтала об их ощущениях.
Познер: Возможно ли так заявить, что для вас эти два митинга, в общем, равнозначны?
Канделаки: С позиций чего?
Познер: Вашей оценки, вашего ощущения, ваших эмоций, я не знаю.
Канделаки: Нет, конечно же, нет. С одной стороны, ни в коей мере (я сейчас довольно много просматриваю) не хочется скатываться, понимаете, в сравнение того, что этих больше, этих меньше, этих на 18 тысяч было больше, этих на 18 тысяч было меньше.
Познер: Я не об этом говорю.
Канделаки: Самое тяжелое для меня то, что показались люди, в которых имеется антагонизм по отношению друг к другу. Потому, что люди, кто-то прекрасно информирован, кто-то не хорошо, кто-то, напротив, информирован только благодаря интернету, у него имеется весьма необычная четкая точка зрения, которая по большому счету не терпит никакой дискуссии. Имеется такие люди и в том месте, и в том месте. И чувство данной энергии – оно имеется. И мне она не нравится, эта энергия.
Имеется люди, каковые достаточно враждебно были настроены по отношению к тем, кто был на Поклонной, с одной стороны, и те, кто на Поклонной были враждебно настроены по отношению к тем, кто был на Болотной а также. Это же имеется. Я бы желала, дабы это закончилось, в случае если честно.
Познер: А как это может закончиться? Вы воображаете? В действительности, очевидно, что люди поделены. И слышно по речам, что они поделены. Я лично не весьма осознаю, что должно случиться, дабы это обоюдное неприятие, агрессивность, враждебность кроме того, дабы она прошла.
Я не осознаю. У вас какие-то идеи имеется на этот счет?
Канделаки: У меня нет моих личных идей. Я день назад весьма долго говорила с моим товарищем Никитой Белых. Никита – это человек, что, являясь губернатором Кировской области, на выборах, о которых так много мы сейчас говорим, продемонстрировал 13-е место в стране, 34,9% у него продемонстрировала «Единая Россия». И он заявил, что, кстати, эти цифры подтверждаются и заксобранием – такие же были результаты.
Я с ним говорю: «Никита, как ты думаешь?» Он, будучи человеком, что в среде людей, находящихся на Болотной, пользуется громадным уважением, что нереально не отметить, мне говорит, что возможность зарегистрировать партию легко, вот это послабление: 500 человек, прошу вас, соберите, зарегистрируйте партию и занимайтесь политической деятельностью — во многом может обстановку поменять, по причине того, что люди отыщут себе использование. Сейчас показалось много людей, каковые не смогут отыскать себе использование.
Они также активны, они также имеют собственный представление о России, собственную эстетическую картину, я бы кроме того сообщила, и они желают также поменять страну. Не учитывать это, как я осознаю, сейчас никто уже не планирует – это будет учтено. И когда у людей покажется возможность иметь собственную партию, я пологаю, что обстановка начнет изменяться.
Она станет более действенной. Другими словами все люди, каковые находятся в политическом несоответствии между собой, отыщут себе использование, как мне думается.
Познер: Противостояние, я бы сообщил.
Канделаки: Противостояние, да. Как я знаю, вы, возможно, понимаете об этом значительно лучше, в Америке еще же в прошлом веке была третья партия, федералистов, в случае если я не путаю?
Познер: Была, но это в далеком прошлом было. Не в прошлом веке, а в позапрошлом.
Канделаки: Да, в позапрошлом веке. Но согласитесь, что кроме того в том месте при наличии огромного политических течений и количества партий все равно люди в итоге приходят к двум партиям. По причине того, что весьма сложно выбирать, углубляться, осознавать.
Познер: Ну, пока так. Не смотря на то, что, как вы понимаете, в Европе во многих государствах большое количество партий.
Канделаки: Да. Но однако людям хочется выбирать. Вот и все. Так и митинги.
Они же также продемонстрировали, что люди — я точно знаю, что такие были – выбирали: кто-то шел в том направлении, а кто-то шел ко мне.
Познер: без сомнений.
Канделаки: И заявить, что, вы понимаете, ко мне все пошли, по причине того, что желали, а ко мне всех вынудили, — это несправедливо.
Познер: Это я, что ли, сообщил?
Канделаки: Нет. Я про это большое количество просматривала, в том месте же, где вы просматривали эти цитаты.
Познер: Я этого не сказал. Не смотря на то, что у меня имеется вопросы, но это не в данной программе, это вопросы не к вам.
Канделаки: Возможно я собственную мелкую историю поведаю? Мне позвонила учительница. Так же, как все же писали, сейчас довольно много и в «Новой газете» примеров приводилось. Я позвонила привычной учительнице, сообщила: «Сообщи честно, вот вас заставляли?» Мой пример не есть ответом на все вопросы, но она сообщила: «Из профсоюза к нам обратились в мягкой форме, никто ничего не заставлял.
Сообщили: „Вы отправитесь?“ Мы сообщили: „Мы – нет, у нас дела“. И мы не пошли». Я перезвонила сейчас и задала вопрос: «Какие-то санкции были?» Она говорит: «Нет, само собой разумеется».
Познер: Ясно, да.
Канделаки: Мелкие госслужащие на местах в Российской Федерации постоянно хотели выслужиться, делая этим самое нехорошее дело для власти. Это длится.
Познер: Вы недавно говорили, что на выборах в парламент вы голосовали за «Единую Россию», растолковывали из-за чего. Но наряду с этим вы сказали, что вы не только не являетесь членом данной партии, но что она вас по большому счету не устраивает (это легко ваши слова). При всем при том вы растолковали, из-за чего за нее наряду с этим проголосовали.
Канделаки: Вы правда это прочли, Владимир Владимирович?
Познер: Да, само собой разумеется.
Канделаки: Это так приятно.
Познер: В случае если партия вас не устраивает, то этого нельзя сказать о начальниках – я имею в виду и Путина, и Медведева, – о которых вы и рассказываете, в общем, положительно. Так вот, сообщите, как возможно отделить людей, каковые, по сути дела, являются лидерами партии, от самой партии? Разве они не в ответе за то, какая это партия сейчас, которая вас не устраивает, многих не устраивает (это уже видно), но те, каковые ею руководят, устраивают?
Тут получается какая-то необычная вещь, нет?
Канделаки: Вы, непременно, правы. Про «необычное» — я вам растолкую то, что вы вычисляете необычным. Но вы полностью правы. «Если тебя не устраивает партия, то как тебя смогут устраивать фавориты данной партии?» – рассказываете мне вы. Я вам отвечаю. Если бы фавориты данной партии говорили, что их также устраивает эта партия и они уверены в том, что к данной партии никаких вопросов нет, то ясно, что ответ на ваш вопрос, по крайней мере, вынудил бы меня замолчать. Но они же также это знают.
Что было сообщено людям, каковые вошли в громадное правительство? Им было сообщено: «Позволяйте менять. У вас имеется предложения, у вас имеется возможность – Президент перед вами находится на расстоянии трех метров». Вот на данный момент идет встреча громадного правительства с Дмитрием Анатольевичем Медведевым. Я всячески принесла собственные извинения и заявила, что я дала вам слово и я приду к вам, по причине того, что я держу собственный слово.
В то время, когда у тебя имеется возможность общаться с Президентом на расстоянии трех метров, ты можешь очень многое ему сообщить. Вы понимаете, да, люди обиженны, имеется такие, каковые обиженны сегодняшними результатами «Единой России». Но вы предложите, что вы желаете поменять?
Из-за чего я не член партии «Единая Россия»? По причине того, что я до тех пор пока ничего не могу предложить из того, как возможно модернизировать «Единую Россию». Мне, само собой разумеется, значительно ближе вторая партия, в которой, быть может, будут и другие фавориты.
Но сейчас данной партии нет. Вы прекрасно
